Портал создан при финансовой поддержке Федерального агентства по печати и массовым коммуникациям
Копирайт Карта Контакты

тел: +7 495 921 2231

СсылкиОбучениеБиблиотека документовСеминарыТесты Консультация

Регистрация прав




 Гражданский кодекс РФ

ГК РФ Часть 1  

Часть 2 ГК РФ ст 454 - 1109

Часть 3 ГК РФ ст 1110-1224

 

Гражданский Кодекс РФ ч.4

 

 69 Общие вопросы ст 1225-1254

 70 Авторское право ст 1255-1302

 71 Смежные права ст 1303-1344

 72 Патентное право ст 1345-1407 

 75 Секрет производства ноу-хау

 76 Товарные знаки ст 1473-1541

 77 Единая технология 1542-1551  

 

 

Антипиратский закон

 

Уголовный кодекс РФ

Извлечение: статьи 146, 147, 180

 

Кодекс об административных правонарушениях - КоАП (Извлечение)

 

Международные конвенции

Бернская  Всемирная  ДАП  ДИФ

 Промышленная собственность

X

Логин

Пароль


Запомнить меня
Регистрация / Вход в Личный кабинет Защита контента сайта
Авторские права в мире

Электронная заявка на регистрацию и депонирование произведенияЗаполните заявку на регистрацию объекта авторского права онлайн

Защита сайта - защита правCopyright защита авторских прав Защита авторских прав в Интернете - получить Копирайт на сайт

Действие законодательстваКомментарий Copyright.ru ИНТЕЛЛЕКТУАЛЬНАЯ СОБСТВЕННОСТЬ в 4 части ГК РФПатент в новой упаковке закона
СПРАВОЧНИК

ПерсонажЦитированиеИдея и защита идейПлагиатСоавторКонтрафактКомпиляция, сборник

ЗАЩИТА ИДЕЙ

Предложите свои интересные идеи и они будут реализованы в новых произведениях и изобретениях

БИБЛИОТЕКА ЗАКОНОВ

Интеллектуальная собственность Закон об авторском правеМеждународное право Судебная практика защиты
Аналитика и статьи

Копирайт ТЕСТЫ

Все тесты - on-line в Интернете

Тест - Защита авторских прав

Регистрация авторских прав -  защита прав автора!

Свидетельство авторских прав

Регистрация изобретения

 

Патентный поверенный

Мнения об авторском праве

Защита интеллектуальной собственности в Интернете: новые векторы развития

«Антипиратский» закон: новые возможности
Конференции и семинары
Семинары, конференции, круглые столы, обучение и важные события по интеллектуальной собственности
Реестры прав

Реестр прав - база данных авторов и правообладателей

 

Базы патентов и изобретений

Консультация юриста

Специалисты практики консультируют по вопросам в сфере авторского, патентного и информационного права

Регистрация имени и псевдонима

 

Заявка на регистрацию имени авторов: Заявление ISNI-ФЛ-форма

Заявка на регистрацию наменования правообладателя юр. лица: Заявление ISNI-ЮЛ-форма

 

]]>
]]>

Европейский опыт совершенствования законодательства об авторском праве в эпоху становления

]]> ]]>

Подшибихин Л.И.,
к.ю.н., заместитель заведующего отделом
теории и практики охраны интеллектуальной собственности ФИПС

Леонтьев К.Б.,
Секретарь Совета КОПИРУС, к.ю.н.

Бузова Н.В.,
научный сотрудник отдела теории и практики
охраны интеллектуальной собственности ФИПС

 

Часть 1                             Часть 2                           Часть 3 

 

 

 

ЧАСТЬ 1 

 

     Пожалуй, ни одно другое техническое новшество не вызывало в такой короткий срок столько разговоров о необходимости изменения законодательства об авторском праве, сколько их породило распространение Интернета.

 

     Уже в 1996 году под эгидой Всемирной организации интеллектуальной собственности (ВОИС) были разработаны и приняты два новых международных соглашения в области авторского права и смежных прав: Договор ВОИС об авторском праве и Договор ВОИС об исполнениях и фонограммах. Эти договоры имеют "двойное значение": во-первых, они способствуют унификации законодательства во всех присоединяющихся к ним странах, а во-вторых, служат фундаментом для дальнейшего правотворчества на международном уровне.

 

     С учетом этих международных соглашений в 1998 году в США был принят специальный The Digital Millennium Copyright Act (название, с трудом поддающееся однозначному переводу - "Закон об авторском праве в цифровое тысячелетие"), обобщивший некоторый накопленный опыт и создавший предпосылки для присоединения США к новым международным соглашениям.

 

     Во многом аналогичное, но гораздо более важное для России значение имеет принятая недавно Директива ЕС "О гармонизации некоторых аспектов авторского права и смежных прав в информационном обществе" от 22.05.2001 года № 2001/29/ЕС.

 

     Сразу следует оговориться, что вопреки сложившемуся предубеждению все упомянутые выше акты регулируют не только вопросы, связанные с Интернетом. Действительно, последние договоры ВОИС 1996 года часто именуют "Интернет-договорами", но такое название просто подчеркивает наиболее заметный, но далеко не единственный "повод" для их принятия. Скорее можно отметить, что появление Интернета послужило причиной для тщательного пересмотра и систематизации всех нормативных положений, действующих на международном уровне в сфере авторских и смежных прав.

 

     Общие тенденции развития правового регулирования в данной области особенно заметны на примере Директивы ЕС "О гармонизации некоторых аспектов авторского права и смежных прав в информационном обществе" (далее - "Директива"), закладывающей основы для создания общей и гибкой правовой системы, способствующей развитию информационного общества и нового рынка товаров и услуг.

 

    Прежде всего, очевиден "разумный консерватизм", которого традиционно предпочитают придерживаться европейские законодатели. За основу был взят "высокий" уровень охраны авторских и смежных прав. Точно также, как и новые договоры ВОИС, новая Директива не отменяет и не подменяет ни одного положения Бернской конвенции об охране литературных и художественных произведений, в то же время значительно расширяя объем и конкретизируя рамки предоставляемой охраны.

 

     В отношении личных неимущественных прав (в терминологии Директивы - "моральных прав") было признано целесообразным придерживаться уровня охраны, уже достигнутого в Бернской конвенции, в иных международных договорах и в действующем законодательстве стран - членов Европейского Союза.

 

     Что же касается нововведений в области "имущественных прав", то можно заметить значительную системность предлагаемого Директивой регулирования. Современное право является очень сложным по своей структуре феноменом, стремящимся отразить всю гамму существующих общественных отношений в их постоянном развитии. Следовательно, современные законодательные акты неизбежно содержат многочисленные исключения и исключения из исключений, поэтому крайне важно, чтобы все они образовывали стройную систему норм. Нельзя не обратить внимание на значительный прогресс, достигнутый в этом отношении и в новых договорах ВОИС, и в рассматриваемой Директиве по сравнению с Бернской конвенцией и другими известными международными соглашениями.

 

     В Директиве выделяется пять категорий правообладателей: авторы, исполнители, производители фонограмм, изготовители аудиовизуальных произведений, телерадиовещательные организации. Интересным для дальнейшего анализа является выделение в отдельную от авторов категорию "производителей первых записей фильмов" (в российской правовой терминологии - "изготовителей аудиовизуальных произведений"), а также выделение в качестве особого охраняемого объекта "записей фильмов". Пока еще рано делать окончательные выводы, но, вполне возможно, такое выделение может послужить причиной дальнейшего развития законодательства в данной области по "французскому пути" и возрождения "видеограмм" в качестве особых охраняемых смежным правом объектов. 

 

     Упоминается всего несколько видов правомочий, которыми наделяются обладатели авторских и смежных прав:

  1. исключительное право на воспроизведение;
  2. исключительное право на сообщение для всеобщего сведения по проводам или средствами беспроволочной связи (кабельное и эфирное вещание);
  3. исключительное "право предоставления доступа" к охраняемым объектам с помощью цифровых интерактивных сетей (право на доведение до всеобщего сведения в интерактивном режиме);
  4. исключительное право на распространение.

     Что касается иных прав (права на прокат, специальные права в отношении баз данных и т.д.), охраны программ для ЭВМ, особенностей правового регулирования передачи программ по спутнику и их ретрансляции по кабелю, а также сроков охраны, то Директива их просто "не затрагивает", за исключением специально упомянутых в ней случаев (см. статьи 1 и 10 Директивы). 

 

     Все категории правообладателей предписывается наделить исключительным правом на воспроизведение соответствующих объектов авторских и смежных прав (статья 2 Директивы), а также исключительным правом на доведение до всеобщего сведения в интерактивном режиме, сформулированным как "исключительное право разрешать или запрещать доведение до всеобщего сведения по проводам или средствами беспроволочной связи таким образом, что представители публики могут осуществлять доступ к охраняемым объектам из выбранного ими места и в выбранное ими время" (статья 3 Директивы).

 

     Исключительное право на сообщение для всеобщего сведения путем эфирного или кабельного вещания и исключительное право на распространение должны быть предоставлены обладателям авторских прав (статьи 3 и 4 Директивы). В отношении остальных правообладателей Директива не предопределяет решение данной проблемы, не препятствуя усилению охраны их прав, но и не настаивая на нем.

 

     Особое внимание в Директиве уделяется вопросам "исчерпания прав": предусматривается, что ни при каких условиях сообщение произведений или объектов смежных прав для всеобщего сведения (путем эфирного или кабельного вещания либо путем доведения до всеобщего сведения в интерактивных цифровых сетях) не должно рассматриваться как основание для дальнейшего их использования в гражданском обороте без согласия правообладателя (статья 3 Директивы).

 

     Для случаев распространения экземпляров произведений путем их продажи или иной передачи права собственности специально оговаривается, что правила об "исчерпании прав" (возможности дальнейшего распространения введенных в гражданский оборот экземпляров без согласия правообладателя и без выплаты ему вознаграждения) применяются только в отношении тех экземпляров, "первая продажа или иная передача права собственности" на которые с согласия правообладателя имела место в пределах Европейского Союза (статья 4 Директивы). Таким образом, в отношении произведений ликвидирована существовавшая (по крайней мере, формально) "лазейка" для мошеннических действий, когда в менее развитых странах изготавливались "дешевые" экземпляры произведений, которые затем могли перепродаваться посредникам и в связи с наступающим "исчерпанием прав" ввозиться на территорию Европейского Союза уже без согласия правообладателей.

 

     Кроме того, "исчерпание прав" не наступает и в случае предоставления услуг в режиме "он лайн", в том числе, если в результате такой услуги была создана с согласия правообладателя копия произведения на материальном носителе, так как в процессе предоставления услуги в режиме "он лайн" не происходит передача права собственности на оригинал или экземпляр произведения. Следовательно, для осуществления таких услуг необходимо разрешение правообладателя.

 

     Директива не отменяет и не изменяет правовое регулирование в отношении права на прокат и права на предоставление в безвозмездное временное пользование.

Вверх 

 

 

ЧАСТЬ 2 

 

     Следует отметить согласованность и компромиссность многих положений Директивы, учет при ее разработке и принятии необходимости сохранения баланса интересов всех участников рынка авторских и смежных прав. Как это обычно бывает в таких случаях, в результате данной Директивой остались по-своему "недовольны" все заинтересованные лица: представители авторской общественности, движимые желанием улучшить материальное положение творческих работников, представители фонографической индустрии, настаивающие на усилении борьбы с нарушениями и уменьшении ограничений своих прав, представители пользователей (телерадиовещателей, владельцев Интернет-ресурсов и др.), представители публики и т.д.

 

     Однако представляется, что основная цель, преследуемая при разработке Директивы была достигнута: регулирование отношений переведено на новый уровень эволюционным путем, без потрясений и революций, с усилением системности, с предоставлением каждой из входящих в Европейский Союз стран возможности сохранить свои законодательные традиции при достижении единообразного правового результата. В юриспруденции, как и в медицине, главным принципом является: не навреди там, где не можешь помочь, и помоги там, где это не навредит.

 

     "Взвешенность" положений Директивы особенно заметна на примере построения системы допускаемых исключений и ограничений из предоставляемых прав. Вместо привычного для международных соглашений "точечного подхода" произведена существенная систематизация, при этом в отдельные группы выделены исключения, применяемые в отношении различных прав (исключения из права на воспроизведение, исключения из права на сообщение для всеобщего сведения и т.д.).

 

     На первый взгляд перечень исключений выглядит весьма обширным, но это впечатление очень обманчиво: подробность положений об исключениях на самом деле свидетельствует о стремлении наиболее точно обозначить их границы. Для всех закрепляемых исключений характерен поиск разумного баланса интересов как между различными категориями обладателей авторских и смежных прав, так и между правообладателями, пользователями и иными членами общества.

 

     В Директиве успешно решен вопрос о том, охватываются ли правом на воспроизведение так называемые "эфемерные воспроизведения", связанные с функционированием систем передачи сигналов, в частности, в цифровых интерактивных сетях. Вместо "подразумеваемых условий использования", на которые обычно ссылаются представители американской юридической школы, предложен гораздо более удачный вариант: право на воспроизведение не распространяется на действия по воспроизведению, если они являются необходимой частью технологического процесса, являются "промежуточными" (связанными с достижением иной правомерной цели) и "не имеют никакого независимого экономического значения" (пункт 1 статьи 5 Директивы). К таким действиям можно отнести кэширование или отображение в браузере, а также иные, направленные на предоставления возможности эффективного функционирования систем передачи.

 

     В отношении всех остальных предусматриваемых Директивой исключений и ограничений характерна оговорка об их диспозитивности, то есть любое входящее в Европейский Союз государство не обязано их устанавливать и может предусмотреть гораздо более высокий уровень охраны.

 

     Интересно также еще одно нововведение: для очень многих ограничений исключительных прав предусматривается необходимость предоставления правообладателям "справедливой" и "обоснованной" компенсации. Таким образом, заметна общая тенденция перехода к "праву на справедливое вознаграждение" (то есть установлению режима использования без согласия правообладателя, но с выплатой ему вознаграждения) даже в тех случаях, в которых ранее признавалась допустимость так называемого "свободного использования" (без согласия правообладателя и без выплаты вознаграждения).

 

     Эта тенденция полностью соответствует декларируемой в преамбуле к Директиве важности охраны авторских и смежных прав для инвестиционной поддержки творческой деятельности и инноваций, для развития новых технологий и инфраструктуры цифровых интерактивных сетей, увеличения конкурентоспособности европейской промышленности. Как подчеркивается в преамбуле к Директиве, цель поддержки развития культуры не может быть достигнута ослаблением охраны авторских или смежных прав, допущением незаконных форм распространения контрафактных экземпляров. Адекватная правовая охрана призвана, во-первых, гарантировать творческим работникам доступность вознаграждения, позволяющего им продолжать их общественно полезную деятельности, а во-вторых, обеспечить возможность удовлетворительного возврата инвестиций, необходимых для производства фонограмм, аудиовизуальных произведений, продуктов мультимедиа, развития новых видов услуг.

 

     В частности, необходимость выплаты "обоснованной компенсации" установлена для всех случаев репродуцирования (ксерокопирования, фотокопирования и т.д.). При этом устанавливаемый правовой режим значительно отличается от положений, содержащихся в настоящее время в статье 20 Закона Российской Федерации "Об авторском праве и смежных правах".

 

     Компенсация за воспроизведение в личных целях должна выплачиваться абсолютно всем категориям правообладателей за воспроизведение абсолютно любых произведений или объектов смежных прав. Такой подход, несомненно, должен послужить основанием для пересмотра статьи 26 Закона Российской Федерации "Об авторском праве и смежных правах".

 

     Положения о свободном изготовлении временных записей организациями вещания для их собственных передач, в отличие от Бернской конвенции и действующего российского законодательства, распространяются на организации не только эфирного, но и кабельного вещания.

 

     Интересные исключения из права на воспроизведение установлены для случаев использования охраняемых объектов "некоммерческими социальными учреждениями, такими как больницы и тюрьмы", при этом необходимость выплаты "обоснованного вознаграждения" правообладателям не ставится под сомнение.

 

     В пункте 3 статьи 5 Директивы применен интересный юридический прием: исключения устанавливаются одновременно в отношении права на воспроизведение и в отношении всех разновидностей права на сообщение для всеобщего сведения (права на передачу в эфир, права на передачу по кабелю, права на доведение до всеобщего сведения в интерактивных цифровых сетях). При этом применяется в основном такой же подход, что в отношении предшествующих исключений из права на воспроизведение. Так, ограничение, устанавливаемое для случаев "обучения или научного исследования", дополняется непривычным для российского законодательства условием о выплате "справедливой компенсации" правообладателям.

 

      Многие из устанавливаемых исключений (цитирование, использование в информационных целях, использование во время религиозных праздников или официальных торжеств и т.д.) уже закреплены в Законе Российской Федерации "Об авторском праве и смежных правах", поэтому особо останавливаться на них не имеет смысла.

 

     Можно отметить еще несколько интересных новых положений. В Директиве для установления дополнительных исключений введено общее понятие "использования в интересах людей с физическими недостатками", что представляется более оправданным, чем закрепление благоприятного режима только для "слепых", как это сделано в статье 19 Закона Российской Федерации "Об авторском праве и смежных правах".

 

     Директива создает все предпосылки для успешного решения вопроса об охраняемости проектов законодательных и иных нормативных правовых актов, дискуссии по которому российские юристы ведут со второй половины 19 века. В Директиве установлен свободный режим использования охраняемых объектов "для целей надлежащего выполнения административной, парламентской или судебной процедуры либо сообщения о ней".

 

      Очень оригинальные исключения предусмотрены для "случайного включения произведения или иного объекта в другой материал", использования в целях рекламы, использования "в связи с демонстрацией или ремонтом оборудования" и др. Не был обойден вниманием очень "щепетильный" вопрос использования "в целях карикатуры, пародии или имитации" - для всех этих случаев предлагается установить "свободный режим", то есть предоставить возможность использовать любые произведения и объекты смежных прав без согласия правообладателей и без выплаты им какого-либо вознаграждения.

 Вверх

 

 

ЧАСТЬ 3 

 

     Директива не воспрещает сохранить иные исключения, кроме прямо предусмотренных ей, но только в определенных "случаях незначительной важности" и только при условии, что такие исключения уже были закреплены в национальном законодательстве. При этом специально подчеркивается, что данное положение распространяется только на случаи аналогового использования охраняемых объектов и не применяется в "цифровой среде".

 

     Для права на распространение предусмотрена возможность установления тех же исключений, что и для права на воспроизведение (пункт 4 статьи 5 Директивы).

 

     Специальная глава (статьи 6 и 7) в Директиве посвящена вопросам применения технических средств защиты и использования информации об управлении правами. В целом эти статьи развивают и конкретизируют положения, содержащиеся в Договоре ВОИС об авторском праве 1996 года и в Договоре ВОИС об исполнениях и фонограммах 1996 года.

 

     Несомненно, содержание этих статей заслуживает отдельного анализа. Можно только еще раз подчеркнуть "взвешенность" закрепляемых правил и "аккуратность" предлагаемых формулировок. Лучше всего проиллюстрировать это на всем известном примере, связанном с арестом в США российского программиста, "взломавшего" систему технической защиты, разработанную одной из американских фирм и имевшего неосторожность открыто заявить об этом. Одним из нелепых последствий судебного преследования была та "неудобная" ситуация, в которую попали юристы, занимающиеся вопросами авторского права, поскольку формальные положения законодательства слишком явно вступили в противоречие с обычным представлением о "здравом смысле".

 

     Если бы подобные вопросы возникли в какой-либо из европейских стран, то они могли быть успешно решены на основании положений рассматриваемой Директивы (пункт 48 Преамбулы), согласно которой охрана, предоставляемая техническим средствам защиты, не должна рассматриваться как препятствие для исследований в области криптографии или для разработки новых технических средств.

 

     Особого внимания заслуживает содержащееся в статье 8 Директивы положение об обязанности государств - членов Европейского Союза обеспечить возможность применения эффективных судебных запретов и санкций не только против самих нарушителей, но и против "посредников, чьи услуги используются третьими лицами для нарушения авторских или смежных прав". Причем в данном случае речь идет не только о "провайдерах доступа", обеспечивающих услуги связи для пользователей Интернета, но и о любых других лицах, играющих роль посредников при воспроизведении и распространении охраняемых авторским правом объектов (заводах, изготавливающих компакт-диски, передающих телевизионных и радиоцентрах, предприятиях полиграфической промышленности и т.д.).

 

    Таким образом, на международном уровне закладывается правовой фундамент как для предотвращения и пресечения правонарушений, так и для конструктивного сотрудничества всех заинтересованных в этом лиц. Дальнейшее развитие данные положения должны получить в национальных законодательствах.

 

    Директива не устанавливает конкретные меры ответственности, предоставляя их выбор на усмотрение каждого из государств, но при этом подчеркивается обязательность обеспечения "эффективных, пропорциональных и разубеждающих санкций", чего, к сожалению, так не хватает отечественному законодательству. Такое положение во многом является следствием настойчиво пропагандируемой доктрины "обязательной соразмерности ответственности и убытков", в результате чего во многих случаях присуждаемые за нарушения авторских и смежных прав суммы оказываются просто смехотворными, никак не оправдывающими всех тягот и лишений, которым подвергает себя затеявший судебный процесс правообладатель. Заложенная в статье 49 Закона Российской Федерации "Об авторском праве и смежных правах" возможность применения "компенсационного принципа" нивелируется судебной практикой, настаивающей на точной "доказанности" всех убытков. Представляется, что в свете положений рассматриваемой Директивы и аналогичных требований Соглашения ТРИПС, входящего в пакет документов Всемирной торговой организации, российская практика нормотворчества и правоприменения должна быть усовершенствована.

 

     Еще одним характерным свойством Директивы является "юридическая отточенность" закрепляемых ею норм. С самого зарождения "письменного права" было очевидно, что в законодательных актах должен применяться особый юридический язык, основное достоинство которого состоит не в краткости фраз или благозвучии слов, а в точности описания устанавливаемых правил и процедур, в устранении возможностей неоднозначных толкований.

 

     Очевидно, что именно к этому стремился европейский законодатель, в ряде случаев "излишне подробно" излагая нормативные положения. Так, например, право на воспроизведение формулируется не просто как "право на изготовление экземпляров", а как "исключительное право разрешать или запрещать прямое или косвенное, временное или постоянное воспроизведение любыми средствами и в любой форме, полностью или частично" (статья 2 Директивы).

 

     Изложению нормативных положений предшествует обширная "преамбула" предназначенная для правильного понимания и толкования основного текста и аналогичная по своему правовому значению "согласованным заявлениям сторон", прилагаемым к новым договорам ВОИС 1996 года. Именно в преамбуле к Директиве подчеркивается необходимость скорейшего устранения любой правовой неопределенности, препятствующей нормальному функционированию индустрии авторских прав и развитию информационного общества в Европе, а также скорейшего устранения тех различий в правовом регулирования (особенно в части допускаемых исключений и ограничений), которые могут неблагоприятно воздействовать на функционирование европейского рынка.

 

     В преамбуле обращается внимание на необходимость дальнейшего совершенствования систем коллективного управления имущественными авторскими и смежными правами, особенно при использовании соответствующих объектов в "цифровой среде", поощрения развития глобальных систем идентификации охраняемых объектов, "рациональности и прозрачности" в деятельности организаций, осуществляющих коллективное управление. Именно на такие организации возлагается непростая задача "юридической очистки" телевизионной и радиопродукции, а также обеспечения возможности правомерного осуществления доведения охраняемых объектов до всеобщего сведения в интерактивных цифровых сетях (в том числе в Интернете).

 

     В преамбуле дается дополнительное толкование, необходимое для понимания ряда используемых в Директиве терминов. Так, "право на сообщение для всеобщего сведения" предлагается понимать в наиболее широком смысле, охватывающем любые сообщения охраняемых объектов, которые воспринимаются представителями публики в месте, отличном от места осуществления действий по "сообщению". Таким образом, "сообщение для всеобщего сведения" как общее "родовое" понятие включает в себя отдельные виды: эфирное и кабельное вещание (включая трансляцию и ретрансляцию), а также доведение до всеобщего сведения в интерактивных сетях.

 

     Кроме того, в преамбуле отчетливо выражается необходимость установления различий между правилами, устанавливаемыми для случаев "аналогового" и "цифрового" использования охраняемых объектов, в частности, различий при их "аналоговом" и "цифровом" воспроизведении в личных целях.

 

     Полезным для развития российского законодательства представляется даваемое в преамбуле к Директиве для целей определения применимости ряда исключений и ограничений толкование "некоммерческого характера деятельности" организации как определяемого "самой этой деятельностью", то есть ее направленностью на достижение образовательных, научных или исследовательских целей, вне какой-либо зависимости от организационно-правовой формы осуществляющего такую деятельность юридического лица или привлекаемых источников финансирования.

 

     Таким образом, Директива представляет собой настоящий "цивилистический" документ во всех лучших смыслах этого слова, со всеми его достоинствами и вытекающими из них недостатками: четко выраженные императивные правила, большая доля диспозитивного регулирования, как следствие этого - значительное число исключений, образующих пирамиды и лабиринты, не заблудиться в которых помогают основополагающие принципы.

 

     Для России рассматриваемая Директива представляет особый интерес как в силу "близости" отечественного законодательства к европейским правовым конструкциям, так и в связи с обязательствами по достижению сопоставляемого уровня охраны авторских и смежных прав, принятыми при заключении Соглашения о партнерстве и сотрудничестве между Россией и Европейским Союзом.

 

     Разумная компромиссность Директивы, учет при ее разработке множественности интересов, связанных как с существованием различных заинтересованных сторон, так и с разнообразием государств, участвующих в "европейском концерте", опора на "глобальные" международные соглашения (Бернскую конвенцию, новые договоры ВОИС) при тщательном учете национальных правовых традиций, продуманные переходные положения - все эти примеры могут принести существенную пользу при дальнейшем совершенствовании отечественного законодательства в сфере авторских и смежных прав.

Вверх 

 

]]>]]>